Относительно участия государства в коммерческой деятельности (а конкурентная разведка относится именно к ней) существуют разные мнения.
Позиция российских органов государственной власти вполне определенна: «Это не наши проблемы». Когда в Новосибирске была с визитом группа работников российских посольств в разных странах мира, сопровождавший их глава одного из департаментов Министерства иностранных дел РФ совершенно четко, без дипломатических оговорок сказал, что не дело наших посольств поддерживать конкретные российские компании за рубежом. Примерно за год до этого в Новосибирске побывал посол Ирландии, который не скрывал, что одна из задач его визита — сманить лучших новосибирских программистов на работу в Ирландию.
И вам банзай, и вы не прячьтесь
Практически все японские компании имеют подразделения конкурентной разведки. Однако важную роль в сборе информации и распространении ее среди компаний играют государственные органы.
Поражение во Второй мировой войне сформировало позиции конкурентной разведки японских фирм как некоторого единого образования. Ничто так не объединяет нацию, как введение в страну оккупационных войск.
В послевоенные годы американцы считали, что полностью контролируют систему управления экономикой. Крупные компании были принудительно расформированы, за их руководством было установлено систематическое наблюдение, чтобы не допустить восстановления управления. Из этого мало что получилось[2]: в конце концов, не только восстановились крупные корпорации, но и была создана единая мощная организация, объединяющая всех участников внешнеэкономической деятельности — JETRO (Japan External Trade Organisation). На нее были возложены многие функции сбора информации о внешних конкурентах японских фирм, о перспективах их работы на мировых рынках.
Особое значение в конкурентной разведке приобрели внешнеторговые компании, став мостом между подразделениями конкурентной разведки в производственных компаниях и спецслужбами государственных органов.
Опросы, проведенные Токийской торговой палатой (Tokyo Chamber of Commerce) и Банком развития Японии (Japan Development Bank), показали, что самым важным источником информации для служб конкурентной разведки в Японии оказалась пресса.
Главное звено японской системы бизнес-информации - издательская группа Nikkei. 1400 сотрудников этой компании по всему миру круглосуточно и без выходных посылают свои сообщения в Японию.
Основное издание Nikkei — «Японский экономический журнал» (Nikkei — The Japan Economic Journal) — имеет тираж 3 млн экземпляров, также выходит ряд специализированных изданий. Кроме того, издается еженедельник Nikkei Weekly на английском языке. Языковой барьер позволяет «кормить» иностранцев одним еженедельником, тогда как японские бизнесмены используют деловую информацию значительно большего объема.
Особенно хорошо отработано действие этого барьера на инновациях. Существует, в частности, запрет на перевод выложенных заявок на изобретения в течение трех лет, есть и другие лимиты на то, что дозволено переводить. Тон здесь задает государство, но и внутри отдельных японских компаний существуют собственные ограничения на переводы текстов.
Nikkei по европейским (да и российским) меркам может быть отнесено к информационным агентствам. Компания по заявкам отдельных фирм предоставляет новости, экономическую информацию и информацию конкурентной разведки через электронную почту, факсы, с использованием спутникового телевидения и компьютерных сетей. Иногда иностранцы с удивлением отмечают, как в кабинете руководи теля высокого уровня в режиме on-line идут деловые сообщения бегущей строкой либо регулярными блоками новостей. Сбор информации — дело каждого. Даже руководители обязаны всё читать и изучать.
Больше всего поражает иностранцев в Японии то, что там информацией (в том числе и с элементами коммерческой тайны) активно обмениваются конкуренты.
Второй источник информации для служб конкурентной разведки — японская система пресс-клубов. Преобладающее их большинство специализировано. Так, проблемы кредитно-финансовой системы и денежного обращения обсуждаются преимущественно в пресс-клубе Банка Японии и так далее. Некоторые клубы расширяют свою деятельность: например, пресс-клуб тяжелой промышленности занимается проблемами машиностроения, химической промышленности, металлургии, а также японской и мировой космонавтикой.
Клубы есть при каждом министерстве и практически в любой крупной корпорации. В них представителям прессы выделяются рабочие места, они могут задавать вопросы на любом заседании, причем большинству присутствующих ясно, что некоторая информация никогда не будет опубликована, а, скорее всего, будет продана какой-то заинтересованной компании.
Нужно попутно сказать, что в европейских странах и США (не говоря уж о России) попросту нет каналов, по которым можно распространять открытую бизнес-информацию. Например, нет никакого секрета в том, что на таком-то пограничном переходе скопилось много автомашин и любому, кто приедет туда с товаром, придется ждать своей очереди несколько суток. Телевидение с запозданием может рассказать об одном таком скоплении. А для дела нужно, чтобы информация была оперативной и по всем переходам сразу. Одним эта информация нужна для экспорта или импорта, другим — чтобы отслеживать, как идут дела у конкурента.
Не менее важную роль, чем общедоступные источники, играет и сбор информации через личные контакты и наблюдения. Именно поэтому японцы[3] могут несколько раз менять команду в ходе каких-либо переговоров, что позволяет уловить оттенки в позиции партнера. А если варьировать вопросы одновременно со сменой участников, то удается выявить и закрытую (разведывательную) информацию.
Сбор информации для японца — целенаправленное изучение того, что никогда не будет полностью познано. Получение знаний входит в понятие «кайдзен» (улучшения шаг за шагом), путь без конца. Видимо, в связи с этим в Японии никогда не обсуждаются затраты на сбор информации и вообще на содержание службы конкурентной разведки. Периодическая ее неэффективность может восприниматься лишь как неизбежные трудности, которые рано или поздно пройдут.
Но в чем японские службы конкурентной разведки отстают, так это в оперативности анализа. Иначе и быть не может. Если большие объемы информации считаются обязательными, то трудности переносятся на этап анализа.
В Японии очень сильна связь между конкурентной разведкой и стратегическим планированием. Это объясняется двумя причинами. Во-первых, разработка стратегий японскими компаниями — обычное явление. Во-вторых, стратегия служит некоторым организующим фактором, позволяющим упорядочить информацию самого большого объема.
И последнее замечание. Из-за вовлеченности государства в конкурентную разведку специалистами отмечается высокое доверие частного бизнеса к собранной информации, которая считается пригодной для принятия оперативных и стратегических решений. Доверие к информации, полученной с участием государства, отражает доверие бизнеса к самому государству. И до тех, пока в России не будет доверия к органам власти, неследует и пытаться вовлечь наши государственные структуры в дела конкурентной разведки.
Только когда припечет
В США конкурентная разведка находится под воздействием типичного для американцев общего недоверия населения и частных компаний к правительству и государственным структурам. Это недоверие имеет давние корни. Основа американского образа жизни — независимый предприниматель. После обретения страной независимости крупнейшие государственные деятели США опасались, что взамен британских чиновников появятся свои, которые будут мешать частному бизнесу. Длительное время перед глазами американских законодателей маячила угроза военного переворота, во многом надуманная. Существует устойчивое убеждение, что государство должно держаться подальше от бизнеса, а контакты с государственными учреждениями всегда вызывают подозрения в коррупции.
Особый упор в коммерческой разведывательной деятельности делается на краткосрочный подход к решению задач. Несмотря на огромный поток публикаций по стратегическому менеджменту, лишь немногие американские фирмы имеют долгосрочные планы. Деятельность подразделений конкурентной разведки, в связи с этим, ориентирована на выполнение заданий по предотвращению потенциальных угроз. Задания эти вполне конкретны, построены по стандартному разведывательному циклу: постановка задачи, сбор информации, анализ, написание справки и распространение информации. Поскольку задания краткосрочные, используются простейшие методы статистического анализа, краткие справки; последствия решений, принимаемых руководством компании, принципиально не учитываются. Главный лейтмотив — некогда раздумывать, нужно быстро провести разведывательную операцию.
Недооценка информации из других стран — еще одна сторона конкурентной разведки в американских компаниях. Общее, поддерживаемое государством мнение относительно того, что в США все самое лучшее, самое большое, самое высокое, самое правильное, приводит к тому, что при изучении действий иностранных конкурентов американцы ориентируются на внутриамериканские источники информации. Игнорирование внешней, по отношению к США, информации очень часто оборачивается неприятными неожиданностями.
Но когда такое событие происходит, спецорганы (ЦРУ, в первую очередь) активно вмешиваются в дело и доводят его до конца. Завершением дела считается слушание на комиссии Конгресса или какое-то иное мероприятие законодательных органов, в итоге чего по официальным дипломатическим каналам начинается давление на страну-нарушителя. Эта стандартная процедура может начинаться по требованию одного из конгрессменов или сенаторов, к которым обратилась пострадавшая фирма. Ясно, что такое обращение будет действенным, если обратившаяся фирма достаточно крупная и дает работу тысячам американцев. Причиной обращения является не сам факт нарушения прав какой-либо американской корпорации, а то, что в этом деле замешаны органы иностранного государства. В этом смысле позиция американских спецслужб безупречна в правовом отношении. Если конкурируют частные компании, то в случае нечестной конкуренции они могут обратиться в суд. Но если в их взаимоотношения вмешалось какое-то государство — игнорировать это нельзя, речь уже идет о защите государственных интересов.
Хотелось хотя бы один раз послушать прения наших законодателей по поводу ущемления интересов конкретной российской фирмы с участием иностранных спецслужб.
Впрочем, это внешнее благолепие и приверженность правительства США принципам невмешательства государства в экономику время от времени нарушается превентивными действиями ЦРУ в отношении других стран. Так, в 1995 г. ЦРУ выкрало из отдела прикладных исследований Департамента экономики, науки и техники Франции документ, в котором по закрытым данным были оценены десятки компаний США, относящиеся к военно-промышленному комплексу. Компании и их продукция были разделены на три группы по степени интереса для заимствования их технических достижений. ЦРУ, минуя правительство, проинформировало компании, включенные в список. Факт этот выяснился, когда одна из компаний, Hughes Aircraft, отказалась участвовать в Парижском авиасалоне.
В России все не так. Например, на семинаре, который проводило в Новосибирске Минэкономразвития, симпатичная девушка из министерства с восторгом рассказывала, как она удачно «отфутболила» заявку от ткацких фабрик из Иваново относительно демпинга дешевых импортных тканей. Девушка убедительно показала, что ссылки на демпинг неосновательны по той причине, что эти «хитрые» ивановские ткачихи купили низкокачественное оборудование, и в этом причина высокой себестоимости ивановской продукции.
Невозможно представить себе, что комиссия Конгресса США стала бы копаться в дефектах хозяйствования какой-то американской компании. Таких конгрессменов никогда не избрали бы на следующий срок. «Свой всегда прав, чужой всегда не прав» — этот принцип должен признаваться и российскими государственными структурами безоговорочно.
Во всем прочем работа американских компаний в сфере конкурентной разведки очень похожа на деятельность компаний российских, только специализированные фирмы, занятые в информационном бизнесе, готовят огромное количество разведывательной информации.
Закрытость информации, нежелание обмениваться ею с другими компаниями в США даже более строги, чем в России. В нашей стране секреты компаний охраняются существенно слабее, и персонал в этом плане менее подготовлен. Без всяких затрат можно, поговорив с работником компании, выведать самые сокровенные тайны конкурента.
Один народ, одна разведка
Ведущую роль в сборе и анализе коммерческой информации в Германии играют банки. Действительно, экономическая безопасность банка определяется, преимущественно, безопасностью его клиентов. Поэтому предупреждение опасности, которая угрожает клиенту, должно быть одной из главных обязанностей банка. Эта простая мысль материализуется в Германии под воздействием нескольких факторов.
Во-первых, деятельность банков регулируется государством. Ответственность государства за свои функции в Германии несоизмеримо выше, чем в России. Поэтому государственные структуры регулярно передают информацию банкам.
Во-вторых, Германия длительное время играла с лозунгом так называемого «народного капитализма», понимаемо го как абсолютное преобладание мелких акционеров. Послевоенная программа строительства «народного капитализма» противопоставляла его дефектной, по мнению немцев, англо-американской системе, в которой главную роль в правах собственности играют крупные держатели акций. В результате контрольные пакеты акций компаний оказались в банках на правах доверительного управления. Банки не вмешиваются в оперативное управление компаниями, на что они, в принципе, имеют право. Управление реализуется через кадровую политику. Но для того, чтобы принимать правильные кадровые решения, нужно не просто иметь подробное досье кандидатов, нужно постоянно вести это досье. Требуется также оценивать эффективность уже назначенного руководства. Такая работа не всем банкам под силу. Поэтому три крупнейших германских банка контролируют назначение 75% первых руководителей ведущих частных компаний Германии.
В-третьих, помимо привычного совета директоров в крупной германской компании существуют наблюдательные советы, которые и определяют стратегическую политику. Наблюдательные советы контролируются банками через кадровые назначения и проверяются на соответствие их текущей работы национальной экономической политике.
Одновременно банки и государственные структуры контролируют внешнеторговые ассоциации страны, которые определяют единые правила поведения ФРГ как на внутриевропейском, так и на мировом рынках.
Наконец, в-четвертых. Страны, потерпевшие поражение во Второй мировой войне, как ни странно, во многом выиграли. Как и Япония, Германия, не имея права создавать военную или общегосударственную разведку, стала использовать специалистов-разведчиков в конкурентной разведке для восстановления разрушенной экономики. Все начиналось с создания федерального агентства — службы БНД (Bundesnachrichtendienst).
БНД была создана, скорее, как служба контрразведки. При этом имелась в виду только экономическая контрразведка, поскольку страны-победители не могли допустить наличие военной или политической. Но БНД часто выходила за рамки дозволенной ей сферы деятельности. А когда в 1957 г. были сняты ограничения на объемы промышленного производства, а затем в течение нескольких лет в стране восстановились хозяйственные связи, функции БНД расширились.
В 1968 г. БНД было преобразовано в формально независимую от государства службу конкурентной разведки с тем же названием. С тех пор эта организация финансируется частными компаниями и банками через фонды. И хотя список вкладчиков этих фондов обязателен для опубликования, отследить, кто стоит за этими вкладчиками, невозможно. Многие убеждены, что без бюджетных денег здесь не обходится. Но фактом остается то, что с помощью государства в Германии создана единая на всю страну система конкурентной разведки. После длительной «раскрутки» за государственный счет она вполне могла стать и самоокупаемой. Не всегда можно сказать, что же передается от БНД банкам или от торговых ассоциаций промышленным корпорациям — только ли сырая информация, или результаты анализа. Что доподлинно известно, банки регулярно поставляют своим клиентам многостраничные обзоры, позволяющие определить конкурентные позиции получателя обзора.
Это и хорошо, и плохо. С одной стороны, компания получает обширную информацию практически задаром, с другой, у нее нет, и не будет профессионалов конкурентной разведки. Проще обратиться в «родной» банк за дополнительными разъяснениями.
Если информация (а тем более, результаты анализа) приходят со стороны, очень часто она не может служить основанием для выработки каких-либо мероприятий. При этом, чем радикальнее необходимые преобразования или стратегические решения, тем меньше доверие к внешней информации. Часто фирмы ее не учитывают, когда в полученном от банка отчете подробно описывается приближение угрозы бизнесу.
В публикациях на тему конкурентной разведки в Германии есть много жалоб на затягивание внедрения результатов конкурентной разведки в большинстве компаний. На мой взгляд, дело тут не в бюрократизме, а в немецкой основательности. Толстый обзор, сделанный банком, анализируется в течение длительного времени, чтобы ответственный за это сотрудник компании мог быть уверен, что он владеет материалом не хуже авторов обзора. Выработанные им рекомендации успевают устареть прежде, чем будет принято решение следовать им или отвергнуть. В Японии лица, принимающие решения, сами знакомятся с поступающей информацией и, тем самым, могут оперативно контролировать работу корпоративного аналитика.
Конкурентная разведка в Германии считает обязательным изучать предысторию конкурента: откуда у него деньги, кто имел отношение к становлению бизнеса. Частично это объясняется упомянутой немецкой основательностью, частично — тем, что традиционно задавался вопрос: «А что делал конкурент во время войны?».
Дяде Сэму — большой пардон
В 1991 г. Пьер Марион, бывший глава французской внешней разведки (Direction Generale de la Securite Exteriere —DGSE), высказал такую мысль: «Было бы неестественно, если бы мы шпионили в США в политической или военной сфере, мы союзники. Но в экономической и в технической сферах, мы — конкуренты. Мы — не союзники».
Французские спецслужбы давно работают на экономику страны. Придя к власти в 1958 г., генерал Шарль де Голль практически сразу сориентировал Службу внешней документации и контршпионажа (SDECE) на получение технической информации из США и других стран Запада. Позже выяснилось, что в 1987—1989 гг. не только Служба внешней документации, но и 20 человек из Генеральной дирекции внешней безопасности DGSE занимались промышлен ным шпионажем в компаниях IBM и Texas Instruments. Собранная информация передавалась французским конкурентам. По уверениям ЦРУ, государственные службы Франции получали важную коммерческую информацию, прослушивая разговоры через «жучки», установленные в самолетах компании Air France. ЦРУ также многократно отмечало, что сотрудники французской разведки регулярно совершают поездки по США в поисках деловой информации, отдавая предпочтение тем регионам, где развиты наука и техника.
Французское посольство в Вашингтоне не просто накапливает информацию об экономических и технических секретах, но и регулярно рассылает ее в заинтересованные французские фирмы. Часть информации приобретается за деньги.
По оценкам специалистов, французы больше заинтересованы в получении торговых и технических секретов, чем в сборе деловой информации общего плана и последующем ее анализе. Когда разведывательное задание конкретно, определено по срокам и объему, можно оформить заказ любой организации, в том числе государственной. Но на практике французская компания может напрямую нанять государственного служащего, чтобы он занимался для нее конкурентной разведкой. При этом начальство этого служащего не осуждает его и не преследует за «заработок на стороне». Напротив, известны факты поощрений работников спецслужб за то, что они добыли тот или иной технический секрет для конкретной французской фирмы и лично заработали на этом.
Такое отношение проистекает из убеждения, что любой француз обязан защищать и укреплять экономическую безопасность страны по мере своих возможностей. Возможности сотрудника спецслужб шире, чем у рядового гражданина Франции, и он должен в полной мере использовать их, служить французским компаниям, а следовательно, и всему французскому народу. Этот подход «от понятий», а не «от законов» приводит к существенному смещению границы между дозволенным и недозволенным. Государственные органы Франции в своем сотрудничестве с корпорациями страны временами используют нелегальные способы получения информации. Речь чаще всего идет не о проникновении в засекреченные помещения или вскрытии сейфов, а о подкупе сотрудников компаний, что считается во Франции законным способом сбора информации. И даже если какие-то правовые нормы и будут нарушены, главное, чтобы используемые приемы соответствовали общим моральным принципам.
Отмечу попутно, что проблема этичности или правомерности подкупа служащих иностранных государств существу ет во всех странах и обычно открыто обсуждается. В большинстве случаев этому обсуждению сопутствует лицемерие: законы запрещают, а на практике подкуп используется. Российский вариант лицемерия попроще и состоит в том, чтобы проблема не обсуждалась вообще.
В результате подхода «от понятий» каждый сотрудник крупной компании Франции фактически является единой частью общенациональной разведывательной инфраструктуры. Тесная связь спецслужб и крупных французских компаний позволяет многим из них обходиться без больших штатов профессиональных разведчиков. Так, в известной компании Alcatel лишь три человека заняты в конкурентной разведке. В свою очередь, каждый отдел конкурентной разведки в крупной компании есть часть общенациональной системы экономической разведки.
Большая дружная шведская семья
В Швеции конкурентная разведка частных компаний рассматривается как средство обеспечения государственной безопасности. Именно поэтому Швеция — единственная в мире страна, где выдается диплом о высшем образовании по специальности «конкурентная разведка». Такие курсы читаются во многих странах мира, есть колледжи, где обучают этой специальности. Но бизнес-школа при Лундском университете (пригород Стокгольма) — единственный колледж в мире, где присваивают степени мастера и доктора. Говорят, что программу для этой бизнес-школы разработал американец, во время Второй мировой войны работавший в стратегической военной разведке США.
Более чем вековой нейтралитет Швеции накладывает свой отпечаток на особенности частной конкурентной разведки и связи ее с государственными структурами. Экономика Швеции — одна из самых открытых в мире, что определяет большое значение информации из других стран.
Экспорт из Швеции на девять десятых осуществляется двенадцатью огромными компаниями: Volvo, Saab, Elektrolux, Ericsson, ABB, Gambro, Nobel Industries, Astra, Scandia Group, SCA, Nokia и Televerker. Эти компании только 20% своей продукции направляют на экспорт. У всех есть производственные филиалы или дочерние компании за пределами своей страны. Крупные компании Швеции обязаны обмениваться информацией ради успешного развития национальной экономики.
Посольства Швеции по всему миру регулярно составляют отчеты об экономическом и политическом положении в странах, где они аккредитованы, в такой форме, чтобы они могли быть использованы шведскими компаниями в своей текущей деятельности и в принятии стратегических решений.
Тесные контакты частных компаний и правительства в сфере конкурентной разведки не ограничиваются работой посольств. Еще в 70-е годы шведские банки сформировали компанию Upplsnigs Centralen для исследований по конкурентной разведке. Она ведет общие для шведских банков базы данных, в которые плотным потоком идет информация из-за рубежа. На нее работают тысячи платных агентов по всему миру, поставляющие ей информацию разной ценности.
Шведское правительство поддерживает деятельность этой организации постоянными заказами. Полученными средствами она и расплачивается со своей агентурой.
Полностью государственная организация — Шведское национальное бюро технического развития — собирает и передает промышленным компаниям в основном общедоступную информацию о технических новинках и важных экономических событиях.
Объединение Европы привело к тому, что конкурентная разведка Швеции от сбора и анализа политической информации к работе с экономической (в том числе и закрытой) информацией.
Крупные шведские компании-экспортеры сами имеют хорошо развитые разведывательные службы, по-разному вписанные в организационные структуры. В Elektrolux и Scandia Group департаменты конкурентной разведки подчиняются первому лицу. Компании Ericsson и Nobel Industries имеют отделы конкурентной разведки в отраслевых департаментах. Компании Volvo и Astra включили группы конкурентной разведки в отделы планирования и маркетинга.
В отличие от фирм США, Японии и многих других стран, шведские компании не стыдятся сообщать об успехах их служб конкурентной разведки. Например, Scandia Group сообщила, что ее службы заблаговременно узнали о финансовых затруднениях, которые испытывает ее партнер — страховая компания Njord Insurance. Всем дочерним фирмам и филиалам корпорации секретным предписанием было приказано сворачивать дела с этим страховщиком.
Когда финансовые проблемы Njord Insurance стали известны всем, Scandia Group уже полностью прекратила связи с ней. А спустя некоторое время представители компании сообщили о факте хорошей работы своего разведывательного отдела, считая это положительным штрихом в имидже корпорации.
Впрочем, нет правил без исключений, и мы, видимо, не скоро узнаем, каким образом компания Ericsson захватила крупнейший в мире китайский рынок мобильной связи. Пока же можно констатировать, что без корпоративной службы конкурентной разведки здесь не обошлось.
Конкурентная разведка среди функций государства
Вопреки общему мнению и усилиям большинства развитых стран, роль государства в экономике не снижается, а, напротив, становится с каждым годом все более значительной. В большинстве стран сегодня собирают больше налогов, чем 10 лет назад, причем не только в абсолютном значении, но и по отношению к ВВП. Это убеждает, что разговоры об уходе государства из экономики явно не отвечают фактическим тенденциям. В скандинавских странах собираемые налоги давно превышают половину ВВП. В 2003 г. правительство США собрало чуть больше 30% ВВП в виде налогов — это больше национального дохода Германии. Государственные функции имеют надежное финансовое обеспечение. Эти функции все более обращены вовне, на мировой рынок, на конкурентов для отечественных торговцев и производителей.
Мировая экономика становится все более беспринципной и избирательной, стандарты уже не двойные или тройные. Сколько партнеров, столько и стандартов. В таких условиях России нельзя отказываться от участия государства в конкурентной борьбе отечественных компаний на мировых рынках.
Читатель, видимо, заметил, что в описании зарубежных систем конкурентной разведки и связи их с государством много внимания уделено двум странам — Японии и Германии. Причина такого повышенного интереса в том, что нашей стране, проигравшей холодную войну, самое время копировать те схемы, которые были реализованы в странах, потерпевших поражение во Второй мировой войне. И одна из таких схем — организация взаимодействия государства с частными компаниями в сфере конкурентной разведки.
* * *
Когда-то главной гордостью нашей Родины было то, что только у нас нет эксплуатации человека человеком. И это несмотря на то, что очень многие граждане страны желали, чтобы их поэксплуатировали, а потом хорошо заплатили. Практически все государства мира обслуживают бизнес, в той или иной форме помогая их конкурентной разведке на мировых рынках. И только мы опять «все в белом», снова претендуя на святость. Вопреки тому, что очень многие граждане страны желали, чтобы...
[1] Статья четвертая из серии статей о конкурентной разведке. Предыдущие см.: ЭКО. № 10, 11, 12 за 2004г.
[2] Например, империя «Мицубиси» была разделена американцами на 64 формально независимых компании, сохранилось только право использовать всеми компаниями фирменный знак «Мицубиси» — три алмаза. Кроме того, оккупационные власти разрешили первым лицам 64 новых компаний время от времени встречаться в кофейном клубе. Там были установлены подслушивающие устройства, чтобы изобличить вероятный сговор менеджеров. Однако многолетнее отслеживание бесед ничего подобного не выявило. И вместе с тем все компании «Мицубиси» работали как часы, согласовывая свои тактические и стратегические мероприятия на мировом и внутреннем рынках.
[3] Еще в большей мере этот прием типичен сейчас для китайцев.
